Николай Павлович Кудрин
Директор-распорядитель «Среднеазиатского торгово-промышленного товарищества Н. П. Кудрин и Ко».
(1845-1888)
Николай Павлович Кудрин
В статье используется материал: Варенцов Н.А., Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое / Вступ. статья, сост., подг. текста и коммент. В. А. Любартовича и Е. М. Юхименко. Изд. 2-е. — М.: Новое литературное обозрение, 2011. 848 с.
Родился Николай Павлович Кудрин в бедной мещанской семье в Оренбурге; родители его отдали в учение какому-то купцу, имеющему меновую торговлю с азиатами. Как приходилось слышать, меновая торговля того времени отличалась объегориваньем покупателей, т. е. обмерить, обвесить, подменить и тому подобное. Нужно думать, что Кудрин достиг в этом большого совершенства, так как вскоре сделался старшим приказчиком и потом поступил в крупную ситцевую фирму Н. Н. Коншина, заняв там ответственную должность. Коншин, ликвидируя свое оренбургское отделение, предложил Кудрину и другому своему работнику, Попову, купить его дело в рассрочку на несколько лет платежом. Дело они купили, но два компаньона поладить друг с другом не могли, и Попов продал свою часть Кудрину.
В сентябре 1867 г. Николай Павлович удачно женился. Его супругой стала Анна Семеновна Ключарева - дочь Семена Яковлевича Ключарева, одного из крупнейших оренбургских коммерсантов, успешно торгующих со Средней Азией.
В 1870 г. Александр Семенович и Серафима Семеновна Ключаревы - дети Семена Яковлевича - стали восприемниками дочери "мещанина Костромской губернии" Николая Павловича Кудрина и его жены Анны Семеновны, Анны.
Николай Павлович, возможно не без помощи тестя, вскоре стал директором-распорядителем «Среднеазиатского торгово-промышленного товарищества Н. П. Кудрин и Ко».
В 1870 г. Александр Семенович и Серафима Семеновна Ключаревы - дети Семена Яковлевича - стали восприемниками дочери "мещанина Костромской губернии" Николая Павловича Кудрина и его жены Анны Семеновны, Анны.
Николай Павлович, возможно не без помощи тестя, вскоре стал директором-распорядителем «Среднеазиатского торгово-промышленного товарищества Н. П. Кудрин и Ко».
Его семья жила в Оренбурге, сам Кудрин туда часто ездил и живал там по месяцу и более. В Оренбурге у него был свой каменный двухэтажный дом.
Главный усадебный дом купца был построен на переулке Бухарском (пер. Бухарский / пер. Соляной, 7/10) на территории бывшей Оренбургской крепости (в непосредственной близости от куртины (вала и рва) между Провиантским и Воскресенским бастионами) в квартале, который имел в 1870-ые годы № 127, в 1880-ые годы – № 102, а в конце XIX века получил №295. Указатель улиц и домов города Оренбурга от 1896 года подтвердил, что вся западная сторона 295 квартала находилась в собственности наследников купца Кудрина. В справочнике было зафиксировано, что по улице Безаковской «Кудрина наследникам, Оренбургским купцам» принадлежало домовладение с «полицейским» номером 66, а по переулкам Бухарскому и Соляному в собственности «Кудрина наследников, купца» находились домовладения с «полицейским» номерами 15 и 20, соответственно (информация взята со странички Межрегионального научного центра "Наследие" в социальной сети ВКонтакте: https://vk.com/wall-219347197_442).
Торговый амбар Товарищества помещался в центре города, размещался в двух этажах, в нижнем была торговля, а в верхнем кабинет Кудрина и контора. Амбар почти весь день был наполнен купцами, конечно, в большой части азиатами. Крупные купцы-баи заходили в кабинет Николая Павловича, с такой же церемонией здоровались; старшие и почетные размещались на стульях, с завистью посматривая на младших, сидящих на корточках по стенам кабинета, но, не желая терять своей амбиции, сидели на стульях.
Главный усадебный дом купца был построен на переулке Бухарском (пер. Бухарский / пер. Соляной, 7/10) на территории бывшей Оренбургской крепости (в непосредственной близости от куртины (вала и рва) между Провиантским и Воскресенским бастионами) в квартале, который имел в 1870-ые годы № 127, в 1880-ые годы – № 102, а в конце XIX века получил №295. Указатель улиц и домов города Оренбурга от 1896 года подтвердил, что вся западная сторона 295 квартала находилась в собственности наследников купца Кудрина. В справочнике было зафиксировано, что по улице Безаковской «Кудрина наследникам, Оренбургским купцам» принадлежало домовладение с «полицейским» номером 66, а по переулкам Бухарскому и Соляному в собственности «Кудрина наследников, купца» находились домовладения с «полицейским» номерами 15 и 20, соответственно (информация взята со странички Межрегионального научного центра "Наследие" в социальной сети ВКонтакте: https://vk.com/wall-219347197_442).
Торговый амбар Товарищества помещался в центре города, размещался в двух этажах, в нижнем была торговля, а в верхнем кабинет Кудрина и контора. Амбар почти весь день был наполнен купцами, конечно, в большой части азиатами. Крупные купцы-баи заходили в кабинет Николая Павловича, с такой же церемонией здоровались; старшие и почетные размещались на стульях, с завистью посматривая на младших, сидящих на корточках по стенам кабинета, но, не желая терять своей амбиции, сидели на стульях.
Товарищество Н. Кудрин и Ко, Оренбургская контора, Гостиный Двор, Оренбург, 1887 год
Кудрин обладал блестящим даром речи, говорил красиво и толково и с особым умелым подъемом, создавал полную картину развития богатств Средней Азии. Кудрин уверял, что этот край настолько богат, что один может употребить всю продукцию русских текстильных фабрик [и] сделается через 10–20 лет второй Америкой благодаря имеющимся громадным земельным ресурсам, с многосаженным пластом лёссового наслоения, его следует только оросить, что весьма легко сделать благодаря рекам Сыр- и Амударье, несущим воду в громадном количестве со снеговых гор во времена таяния. <…>
Кудрин утверждал, что горы, находящиеся в Средней Азии, ждут разработок, в них, несомненно, имеются все признаки нахождения золота, нефти, каменного угля и других минералов, и все это требует труда и денег. И заканчивая свою речь, он сказал: «Средняя Азия — жемчужина большой ценности в короне царя!»
Кудрин быстро улавливал душевные слабости каждого с ним говорившего и с особой чуткостью и умением подходил к нему, заставляя внимательно вслушиваться в его речь и поддаваться невольно его влиянию. Приходило много — и всегда группами — азиатских купцов, хотя в это время года их проживало в Москве сравнительно небольшое количество. К Кудрину все они относились с особым чувством благоговения, по крайней мере, мне так казалось. Он свободно говорил по-татарски, азиаты пристально смотрели ему в лицо, не пропуская ни одного звука, и мне казалось, что они его любили и ему верили.
Кудрин ежедневно приходил в контору за час или даже за два до начала занятий в конторе, писал бесконечные письма, а с 9 часов начинался прием клиентов, с которыми он так же убедительно говорил об Азии и ее богатствах с целью, как я понимал, воздействовать на психику фабрикантов. И это ему в значительной степени удавалось; фабриканты слушали, покрякивали, подписывались на паи, но, по своему мировоззрению, вместо кредиток за паи вручали залежавшиеся у них товары, то есть брак, думая про себя: «Это не денежки, что у бабушки, а то денежки, что за пазушкой». Несмотря на все это, паи были разобраны и Товарищество начало функционировать с капиталом миллион рублей.
Кудрин случайно в вагоне поезда познакомился с господином, внушавшим своим видом и интеллигентностью полное уважение и доверие. Они разговорились, и Кудрин не преминул рассказать об Азии, что он говаривал другим, в таких же красочных выражениях и с большим увлечением. Они познакомились, господин оказался Гофмейстером Генрихом Карловичем, главным управляющим всеми имениями и сахарными заводами князя Александра Сергеевича Долгорукова. Кудрину пришла мысль предложить Гофмейстеру продажу сахара с княжеских заводов. Из Азии были вытребованы образцы английского сахара, идущего в Персии. Персияне привыкли к английскому, имеющему вид маленьких головок, упакованных в синюю бумагу. Такие же головки были сделаны сахарными заводами князя. Партия, отправленная в Мерв и Асхабад, пограничные города Персии, имела успех; персидские купцы покупали с охотой, постепенно вытесняя английский сахар из Северной Персии по дешевизне провоза и хорошего качества.
Гофмейстер доложил князю о новом рынке сбыта сахара с его заводов и не преминул рассказать о Н. П. Кудрине и том впечатлении, которое он произвел на него. Князь выразил желание познакомиться с Н. П. Кудриным, что было сделано Гофмейстером. Кудрин в свою очередь и князя увлек своими рассказами, и он пожелал приобрести паи Товарищества. Сам князь Долгоруков был очень близким человеком государю Александру III, в детстве они вместе росли и учились, и, когда Александр вступил на престол, Долгоруков был сделан обер-гофмейстером двора государя. Кроме того, князь Долгоруков был свояком министра двора Воронцова-Дашкова, они были женаты на родных сестрах гр. Шуваловых. Князь, рассказывая Воронцову-Дашкову о впечатлении, произведенном на него Кудриным, заинтересовал его повидать русского самородка. Молва и разговоры распространились в высшем придворном кругу двора царя и дошли до великой княгини Марии Павловны, а потом и до государя, и все они пожелали видеть его.
Кудрин, представляясь государю, с таким же успехом рассказал все об Азии и ее богатствах, после его ухода государь сказал Воронцову-Дашкову о Кудрине: «Наш милый и интересный калмык».
Кудрин сделался самым модным человеком в С.-Петербурге, он был принят государыней, наследником, всеми великими князьями, а за ними всеми выдающимися при дворе лицами. И ему пришлось долго жить в Петербурге, чтобы удовлетворить всех желающих его видеть. Как мне передавал Кудрин, он имел у всех успех.
Н. П. Кудрин был первым пионером по развитию Средней Азии, в короткое сравнительно время достигшей большого процветания. И кудринское Товарищество под наименованием «Среднеазиатское товарищество Н. Кудрин и К°» было первым инициатором по выписке в больших размерах американских семян и по распространению их между посевщиками-туземцами. И эта слава за Кудриным должна остаться вечно.
Кудрин утверждал, что горы, находящиеся в Средней Азии, ждут разработок, в них, несомненно, имеются все признаки нахождения золота, нефти, каменного угля и других минералов, и все это требует труда и денег. И заканчивая свою речь, он сказал: «Средняя Азия — жемчужина большой ценности в короне царя!»
Кудрин быстро улавливал душевные слабости каждого с ним говорившего и с особой чуткостью и умением подходил к нему, заставляя внимательно вслушиваться в его речь и поддаваться невольно его влиянию. Приходило много — и всегда группами — азиатских купцов, хотя в это время года их проживало в Москве сравнительно небольшое количество. К Кудрину все они относились с особым чувством благоговения, по крайней мере, мне так казалось. Он свободно говорил по-татарски, азиаты пристально смотрели ему в лицо, не пропуская ни одного звука, и мне казалось, что они его любили и ему верили.
Кудрин ежедневно приходил в контору за час или даже за два до начала занятий в конторе, писал бесконечные письма, а с 9 часов начинался прием клиентов, с которыми он так же убедительно говорил об Азии и ее богатствах с целью, как я понимал, воздействовать на психику фабрикантов. И это ему в значительной степени удавалось; фабриканты слушали, покрякивали, подписывались на паи, но, по своему мировоззрению, вместо кредиток за паи вручали залежавшиеся у них товары, то есть брак, думая про себя: «Это не денежки, что у бабушки, а то денежки, что за пазушкой». Несмотря на все это, паи были разобраны и Товарищество начало функционировать с капиталом миллион рублей.
Кудрин случайно в вагоне поезда познакомился с господином, внушавшим своим видом и интеллигентностью полное уважение и доверие. Они разговорились, и Кудрин не преминул рассказать об Азии, что он говаривал другим, в таких же красочных выражениях и с большим увлечением. Они познакомились, господин оказался Гофмейстером Генрихом Карловичем, главным управляющим всеми имениями и сахарными заводами князя Александра Сергеевича Долгорукова. Кудрину пришла мысль предложить Гофмейстеру продажу сахара с княжеских заводов. Из Азии были вытребованы образцы английского сахара, идущего в Персии. Персияне привыкли к английскому, имеющему вид маленьких головок, упакованных в синюю бумагу. Такие же головки были сделаны сахарными заводами князя. Партия, отправленная в Мерв и Асхабад, пограничные города Персии, имела успех; персидские купцы покупали с охотой, постепенно вытесняя английский сахар из Северной Персии по дешевизне провоза и хорошего качества.
Гофмейстер доложил князю о новом рынке сбыта сахара с его заводов и не преминул рассказать о Н. П. Кудрине и том впечатлении, которое он произвел на него. Князь выразил желание познакомиться с Н. П. Кудриным, что было сделано Гофмейстером. Кудрин в свою очередь и князя увлек своими рассказами, и он пожелал приобрести паи Товарищества. Сам князь Долгоруков был очень близким человеком государю Александру III, в детстве они вместе росли и учились, и, когда Александр вступил на престол, Долгоруков был сделан обер-гофмейстером двора государя. Кроме того, князь Долгоруков был свояком министра двора Воронцова-Дашкова, они были женаты на родных сестрах гр. Шуваловых. Князь, рассказывая Воронцову-Дашкову о впечатлении, произведенном на него Кудриным, заинтересовал его повидать русского самородка. Молва и разговоры распространились в высшем придворном кругу двора царя и дошли до великой княгини Марии Павловны, а потом и до государя, и все они пожелали видеть его.
Кудрин, представляясь государю, с таким же успехом рассказал все об Азии и ее богатствах, после его ухода государь сказал Воронцову-Дашкову о Кудрине: «Наш милый и интересный калмык».
Кудрин сделался самым модным человеком в С.-Петербурге, он был принят государыней, наследником, всеми великими князьями, а за ними всеми выдающимися при дворе лицами. И ему пришлось долго жить в Петербурге, чтобы удовлетворить всех желающих его видеть. Как мне передавал Кудрин, он имел у всех успех.
Н. П. Кудрин был первым пионером по развитию Средней Азии, в короткое сравнительно время достигшей большого процветания. И кудринское Товарищество под наименованием «Среднеазиатское товарищество Н. Кудрин и К°» было первым инициатором по выписке в больших размерах американских семян и по распространению их между посевщиками-туземцами. И эта слава за Кудриным должна остаться вечно.
Александр Сергеевич Долгоруков
Николай Павлович к моменту кончины, в 1888 г. значился купцом 1-й гильдии. Был награжден орденом Св. Станислава III степени (1888) и Знаком красного креста (1879). Скончался Николай Павлович от болезни почек.
Дом наследников купца Кудрина располагался в самом конце Бухарского переулка (№ 15) и соседствовал с домом купеческой вдовы Прасковьи Путоловой.
Семейство Николая Павловича Кудрина составляли:
мать, Марья Федоровна (ок. 1820 г.р.)
дочери: Мария (ок. 1868 г. р.) и Валентина (ок. 1873 г. р.).
Первая жена, Анна Семеновна скончалась, вероятнее всего в 1873 г.
Второй супругой Николая Павловича стала Ольга Андреевна (ок. 1851 г.р.).
В этом браке родились сыновья: Александр (12.02.1874 г.р.)и Сергей (17.04.1884 г.р.), дочь Анна (ок.1880 г.р.)
Мария Николаевна Кудрина 10.11.1886 вышла замуж за оренбургского купеческого сына Николая Исидоровича Смирнова. Невесте было 18 лет, жениху – 30. Венчание состоялось в Вознесенской церкви.
09.06.1891 г. у супругов родилась дочь Мария.
Близнецы Сергей и Владимир родились 14.02.1894, но 11.05 1894 г. от младенческой умер 3-месячный Сергей, а 31.05 умер 4-месячный Владимир.
Николай Исидорович Смирнов скончался 03.08.1901 г. в возрасте 44 лет от «кровоизлияния в полость желудка вследствие алкоголизма».
Дом наследников купца Кудрина располагался в самом конце Бухарского переулка (№ 15) и соседствовал с домом купеческой вдовы Прасковьи Путоловой.
Семейство Николая Павловича Кудрина составляли:
мать, Марья Федоровна (ок. 1820 г.р.)
дочери: Мария (ок. 1868 г. р.) и Валентина (ок. 1873 г. р.).
Первая жена, Анна Семеновна скончалась, вероятнее всего в 1873 г.
Второй супругой Николая Павловича стала Ольга Андреевна (ок. 1851 г.р.).
В этом браке родились сыновья: Александр (12.02.1874 г.р.)и Сергей (17.04.1884 г.р.), дочь Анна (ок.1880 г.р.)
Мария Николаевна Кудрина 10.11.1886 вышла замуж за оренбургского купеческого сына Николая Исидоровича Смирнова. Невесте было 18 лет, жениху – 30. Венчание состоялось в Вознесенской церкви.
09.06.1891 г. у супругов родилась дочь Мария.
Близнецы Сергей и Владимир родились 14.02.1894, но 11.05 1894 г. от младенческой умер 3-месячный Сергей, а 31.05 умер 4-месячный Владимир.
Николай Исидорович Смирнов скончался 03.08.1901 г. в возрасте 44 лет от «кровоизлияния в полость желудка вследствие алкоголизма».
История города Оренбурга и оренбургского купечества
Биографические справки об оренбургских купцах и членах их семей